Неточные совпадения
О будущей жизни он тоже никогда не думал, в глубине души нося то унаследованное им от
предков твердое, спокойное убеждение, общее всем земледельцам, что как в
мире животных и растений ничто не кончается, а постоянно переделывается от одной формы в другую — навоз в зерно, зерно в курицу, головастик в лягушку, червяк в бабочку, желудь в дуб, так и человек не уничтожается, но только изменяется.
— Мефи? Это — древнее имя, это — тот, который… Ты помнишь: там, на камне — изображен юноша… Или нет: я лучше на твоем языке, так ты скорее поймешь. Вот: две силы в
мире — энтропия и энергия. Одна — к блаженному покою, к счастливому равновесию; другая — к разрушению равновесия, к мучительно-бесконечному движению. Энтропии — наши или, вернее, — ваши
предки, христиане, поклонялись как Богу. А мы, антихристиане, мы…
Вот: если ваш
мир подобен
миру наших далеких
предков, так представьте себе, что однажды в океане вы наткнулись на шестую, седьмую часть света — какую-нибудь Атлантиду, и там — небывалые города-лабиринты, люди, парящие в воздухе без помощи крыльев, или аэро, камни, подымаемые вверх силою взгляда, — словом, такое, что вам не могло бы прийти в голову, даже когда вы страдаете сноболезнью.
Начинается эта гипнотизация с первого возраста в нарочно для того устроенных и обязательных школах, в которых внушают детям воззрения на
мир, свойственные их
предкам и прямо противоречащие современному сознанию человечества.
— Всех больше лицемерят и лгут лентяи, ибо всего труднее в
мире оправдать лень. Создана жизнь, но надо досоздать её до совершенства, и те, кто не хочет работать, должны, конечно, утверждать, что вся жизнь, вся работа
предков — бессмысленна, бесценна…
— Да, моих! Это — дерзость? Пусть будет дерзость! Но — почему Джордано Бруно, Вико и Мадзини не
предки мои — разве я живу не в их
мире, разве я не пользуюсь тем, что посеяли вокруг меня их великие умы?
Мы докажем
миру, что все эти призраки можно рассеять совершенно просто и легко: тем же манием руки, каким и в прежние времена достославные наши
предки рассевали и расточали всякого рода дурные призраки!
Если бы Бенни не вел своего дневника и не оставь он никаких бумаг, то трудно, может быть, было бы решиться рассказать и то, что до сих пор рассказано в этой «Беннеиде»; но благодаря этим бумагам когда-то объявятся
миру еще не такие чудеса «комического времени» и, читая их, конечно, не один потомок вздохнет и покраснеет за своего
предка.
Олег, следуя за течением Днепра, возлюбил красные берега его и в благословенной стране Киевской основал столицу своего обширного государства; но Великий Новгород был всегда десницею князей великих, когда они славили делами имя русское. Олег под щитом новогородцев прибил щит свой к вратам цареградским. Святослав с дружиною новогородскою рассеял, как прах, воинство Цимисхия, и внук Ольгин вашими
предками был прозван Владетелем
мира.
И за всем тем никогда никто в целом
мире так не тосковал, как тоскуем мы, представители русской культуры. Мы чувствуем, что жизнь уходит от нас, и хотя цепляемся за нее при пособии «содействия», но все-таки не можем не сознавать, что это совсем не та жизнь, которой бы мы, по культурности своей, заслуживали. Хотя
предки наши назывались только чистопсовыми, но они многого не понимали из тех подлостей, которые нам, как свои пять пальцев, известны.
«Царю, моему повелителю, моему солнцу, я, Абдадад, твой слуга, говорю так: Хитизару, побежденный начальник подлых Хити, нарушил
мир и дружбу, которые
предки его заключили с твоими
предками.
Всякий человек, думая о том, что он такое, не может не видеть того, что он не всё, а особенная, отдельная часть чего-то.И, поняв это, человек обыкновенно думает, что это что-то, от чего он отделен, есть тот
мир вещественный, который он видит, та земля, на которой он живет и жили его
предки, то небо, те звезды, то солнце, какие он видит.
Выражаясь на языке наших
предков, мы «забыли бога», а употребляя современный способ выражения, мы должны сказать, что ложно понимаем жизнь
мира.
О будущей жизни он тоже никогда не думал, в глубине души неся то унаследованное им от
предков твердое, спокойное убеждение, общее всем земледельцам, что, как в
мире животных и растений ничто не кончается, а постоянно переделывается от одной формы в другую, — навоз в зерно, зерно в курицу, головастик в лягушку, желудь в дуб, — так и человек не уничтожается, но только изменяется.
Мучительность страдания — это только та боль, которую испытывают люди при попытках разрывания той цепи любви к
предкам, к потомкам, к современникам, которая соединяет жизнь человеческую с жизнью
мира.
Степанида Васильевна это тотчас же понимала и хотя не перечила мужу, так как
мир и согласие супружеское она, по завету
предков, ставила выше всего на свете, но через некоторое время она опять устраивалась и писала ему тихое и ласковое письмо, где говорила: „Хитрости твои и твоя со мною в важных делах неоткровенность очень меня, мой друг, огорчают и терзают, потому что я их ничем не заслужила.